Давид работы Донателло, ок. 1440 г.; с городским пейзажем Флоренции с Дуомо Брунеллески и Палаццо Веккьо.
Хотя произведение Микеланджело XVI века, несомненно, является самой известной скульптурой Давида, оно, конечно, не было первым. Она принадлежит к целому ряду скульптур Давида во Флоренции эпохи Возрождения, три значительные версии которых были созданы в предыдущем столетии. Каждая из этих скульптур была использована в политических целях — обычная функция искусства в тот период. Однако их послание не было стабильным. Оно менялось в зависимости от покровителя, иконографии и физического расположения произведений искусства. Увлекательная история Давидов во Флоренции достигла своего апогея в монументальной мраморной скульптуре Микеланджело, известной и любимой сегодня во всем мире.
Какой смысл скрывался за скульптурами Давида?
Давид работы Микеланджело, 1504, Галерея Академии Фиренце, Флоренция
Давид был не первой библейской или мифологической фигурой, имевшей особое значение для Флоренции. Иоанн Креститель был святым покровителем города и изображался на его монетах. Святая Анна считалась защитницей города после того, как в день ее праздника в 1343 году из Флоренции был изгнан тиран Вальтер Бриеннский (1302-1356).
Однако фигура, на которую скульптуры Давида больше всего походили функционально, была Геркулесом. Древняя греко-римская фигура изображалась на специальных печатях официальных документов во Флоренции начиная с XIV века. В 1405 году бронзовый рельеф Геркулеса был установлен на дверях Флорентийского собора. Как классический герой, он был изображен обнаженным, с мощным телосложением, свидетельствующим о его силе. Его мифологическая роль победителя тиранов была наполнена политическим смыслом.
Флоренция представляла себя как сильное государство, способное противостоять соседним угрозам. Однако в XV веке художественный фокус этого политического послания сместился на ветхозаветную фигуру Давида. С течением времени он стал выступать в качестве главного символа могущества Флоренции. Однако это значение не ограничивалось иконографией. Оно также в значительной степени зависело от формы и материала каждой скульптуры Давида. А главное, оно зависело от места их расположения.
1. Мраморный Давид Донателло, 1408-9 гг.
Давид работы Донателло, 1408-09, в Национальном музее Барджелло, Флоренция, через Financial Times
Флорентийский скульптор Донателло (1386 — 1466) создал первую из скульптур Давида из мрамора в начале XV века. Его иконография ознаменовала радикальный отход от традиционных образов Давида. Обычно в искусстве он изображался как предок Христа или автор псалмов, на что указывала лира.
Вместо этого Донателло создал новую художественную итерацию Давида. Новая иконография Давида основывалась на хорошо известном образе Геракла как победителя тиранов. Донателло выбрал в качестве сюжета неожиданную победу Давида над филистимлянским великаном Голиафом, эпизод из юности Давида. Победа Давида над Голиафом сделала его идеальной аллегорией Флоренции, маленькой республики, которая преуспела в борьбе с окружающими ее большими государствами. Кроме того, он был священной фигурой и предком Христа. Это означало, что он был более мощным и актуальным символом для христианской Флоренции по сравнению с Геркулесом. Надпись, прикрепленная к скульптуре, явно подчеркивала ее политический смысл: «Тем, кто храбро сражается за отечество, Бог дарует победу даже над самыми страшными врагами» (Crum, 2006). Отечество — это, несомненно, Флоренция. Страшными врагами были соседние державы, угрожавшие Флоренции, такие как Милан, Венеция и Священная Римская империя.
Первоначально предназначавшийся для Флорентийского собора, этот первый Давид так и не был там установлен. Вместо этого в 1416 году он был помещен в Зал деи Джильи. Это был зал заседаний для членов Синьории (флорентийского правительства) на верхнем этаже Палаццо делла Синьория. Также известный как Палаццо Веккьо, он был центром исполнительной власти. Первоначально предполагалось, что скульптура будет установлена на Кафедральном соборе, что в первую очередь должно было отражать ее религиозное значение. Однако в Зале деи Джильи она приобрела ярко выраженный политический характер.
Деталь Давида работы Донателло, 1408-09 годы, в Национальном музее Барджелло, Флоренция. Фотография Ролоффа Бени, через Национальную галерею Канады
Несмотря на то, что Давид опирается на традицию Геракла, он выглядит скорее красивым, чем героическим. Изображенный в молодости, он не обладает мускулистыми формами, традиционно встречающимися в произведениях о мужчинах-героях. Донателло не совсем использует классическое contrapposto, но форма тела Давида, тем не менее, имеет элегантный изгиб. Наклон головы, удлиненная шея, аккуратная драпировка одежды — все это придает ему придворный вид. В отличие от юношеской красоты Давида, у его ног лежит безжизненная обезглавленная голова Голиафа. Сила Давида проистекает не из грубой силы. Вместо этого она исходит от Божьей благодати, которая помогла ему победить могущественного врага. Подразумевается, что вся мощь Бога поддерживает и флорентийское правительство.
2. Бронзовый Давид Донателло, 1440-е годы
Давид работы Донателло, ок. 1440 г., в Национальном музее Барджелло, Флоренция, через The Art Newspaper
В 1440-х годах Донателло вновь обратился к теме Давида. На этот раз в виде бронзовой скульптуры по заказу семьи Медичи, чье политическое влияние во Флоренции росло.
Сразу видно, что Донателло подошел ко второй скульптуре Давида совсем иначе, чем к первой. Если в предыдущих работах Давид был, безусловно, прекрасен, то здесь Донателло перевел представления об идеальной красоте в область эротики. Он придал телу Давида особую стройность, почти феминизировал его.
Бронзовая скульптура подчеркивает молодость Давида — весьма сомнительную, учитывая подразумеваемый эротизм работы, — представляя его обнаженным. Фактически, это была первая свободно стоящая обнаженная скульптура, созданная в Европе со времен классического периода. Поза Давида только усиливает его феминизацию. Когда его левая нога поднята, чтобы наступить на обезглавленную голову Голиафа, бедра Давида выгнуты в одну сторону, создавая впечатление женственных изгибов. Донателло идет еще дальше в деталях. Шлейф, идущий от шлема Голиафа вверх по обнаженной ноге Давида, выглядит почти как рука, ласкающая плоть (Randolph, 2002).
Чувственность скульптуры усиливается благодаря ее бронзовому исполнению. Отражающие свойства бронзы подчеркивают детали и контуры тела, притягивая взгляд зрителя к иллюзии мягкой кожи. Особенно выразительно это выглядит ранним вечером, когда мерцающий свет фонарей играет на поверхности скульптуры. Скульптура также была создана для того, чтобы ее можно было увидеть в круглом ракурсе: каждый угол зрения демонстрирует новые прекрасные детали, чтобы полностью увлечь зрителя.
Давид работы Донателло, ок. 1440 г., через Национальный музей Барджелло, Флоренция
В бронзе Донателло эротических элементов больше, чем в мраморе, потому что это частное произведение для Палаццо Медичи, а не правительственный заказ. Однако его происхождение не менее интересно, чем его образы; он не остался произведением частного искусства. Возможно, она никогда и не была по-настоящему частной. Благодаря своему центральному положению во внутреннем дворе Палаццо Медичи, она находилась в прямой видимости от входа в Палаццо. Прохожие на оживленной улице Виа Ларга могли видеть эту провокационную скульптуру всякий раз, когда ворота были открыты. Владение монументальной бронзовой скульптурой — гораздо более дорогой, чем каменная или даже мраморная, — свидетельствовало о богатстве и могуществе Медичи. Обычно подобные заказы были связаны с общественными памятниками или королевскими покровителями.
Самое главное, Медичи присвоили фигуру Давида, чтобы сделать ее символом своей собственной власти. Поручив работу тому же художнику, они явно связали своего Давида с мрамором, находящимся в Палаццо делла Синьория. Вместо гражданского символа, используемого правительством, Давид теперь представлял политическую власть богатой семьи над Флоренцией. Венок под шлемом Голиафа только подчеркивает эту победную тему.
Однако в 1495 году, после падения Пьеро Медичи (1472-1503) и политического возвышения доминиканского монаха Савонаролы (1452-1498), флорентийская Синьория конфисковала скульптуру Давида. Она была вновь установлена в Палаццо делла Синьория, где находился первый «Давид» Донателло. Здесь политическая иконография статуи полностью изменилась. Теперь Медичи были тираническими гигантами, побежденными праведными аутсайдерами, флорентийским правительством. Возможно, политическое значение этого шага перевесило потенциально спорное размещение такой гомоэротической скульптуры в правительственном здании?
3. Бронзовый Давид Верроккьо, 1470-е гг.
Давид работы Андреа дель Верроккьо, в Национальном музее Барджелло, Флоренция, via Patrons
Созданный Андреа дель Верроккьо (1435 — 1488) в середине 1470-х годов, этот бронзовый Давид также был связан как с Медичи, так и с Синьорией. Однако он не был насильственно изъят из собственности Медичи. Вместо этого семья Медичи продала его флорентийскому правительству, чтобы выставить в Палаццо делла Синьория, как вы уже догадались.
Он был размещен на вершине лестницы, ведущей во все главные помещения Палаццо. Это был умный ход со стороны Медичи. Несмотря на то, что бронзовая скульптура Давида находилась в общественном правительственном здании, она, несомненно, ассоциировалась с властью Медичи. Она повторяла своего бронзового предшественника по тематике, средству исполнения и покровителю.
Бронза Донателло, как уже говорилось, была хорошо видна с улицы Виа Ларга. Это была одна из самых оживленных улиц Флоренции. Поэтому скульптура Донателло должна была быть хорошо известна. Посетители Палаццо делла Синьория, увидев бронзового Давида Верроккьо, сразу же подумали бы о единственном другом монументальном бронзовом Давиде в городе, принадлежавшем Медичи. Таким образом, его присутствие также неявно ассоциировалось с присутствием Медичи.
Бронзовая скульптура Давида работы Верроккьо, мягко говоря, менее двусмысленна, чем скульптура Донателло. Одетый в доспехи, в отличие от обнаженной скульптуры Донателло, этот Давид принимает менее провокационную позу. Бедро все еще задрано, но лишь слегка, в соответствии с классическим contrapposto. Хотя его доспехи, безусловно, облегают фигуру, они не открывают почти столько же, сколько бронза Донателло. Вместо откровенного эротизма в центре внимания оказывается простой идеал мужской красоты и гармоничные пропорции, как у мраморного Давида Донателло.
4. Мраморная скульптура Микеланджело «Давид», 1501-1504 гг.
Давид работы Микеланджело, 1504, Галерея Академии Фиренце, Флоренция
Созданный почти через столетие после первой скульптуры Давида, культовый Давид Микеланджело также полон политического и художественного смысла. Микеланджело полностью отходит от иконографии, заложенной в предыдущих скульптурах Давида. В его мраморном шедевре нет ни меча, ни обезглавленной головы. Вместо этого Давид просто держит камень одной рукой, готовый бросить его в Голиафа. Это был интересный выбор, поскольку предыдущие скульптуры показывали Давида после его триумфальной победы. С меньшим количеством иконографических элементов, указывающих на личность Давида, скульптура Микеланджело имеет двусмысленный характер. Это говорит о том, что Микеланджело в первую очередь стремился изобразить идеальную мужскую обнаженную фигуру. Однако он подошел к этому не так, как Донателло или Верроккьо.
В отличие от своих предшественников XV века, Микеланджело, похоже, не стремился создать женственную мужскую красоту. Его Давид изображен скорее молодым человеком, чем подростком. Его торс шире, и хотя он не совсем Геркулес, у него есть определенная мышечная масса. Заметно повзрослевший и физически окрепший Давид — предвестник могущественного ветхозаветного царя. Обнажение здесь сильно отличается от того, что можно увидеть в бронзе Донателло. В ней присутствует более мужественный гомоэротизм, что соответствует приверженности Микеланджело к классической мужской обнаженной натуре в его искусстве.
Использование contrapposto, как и в двух предыдущих Давидах, также вызывает в памяти ренессансный идеал античной скульптуры. Идеальная красота дополнительно влияет на анатомические пропорции произведения. Они нереальны, руки и торс непропорционально велики. Микеланджело сделал это намеренно, чтобы колосс казался более идеально пропорциональным при взгляде с земли.
Давид работы Микеланджело, 1504 год, в Галерее Академии Фиренце, Флоренция. Фотография Edizioni Brogi, около 1857 года, через Музей Виктории и Альберта, Лондон
Как и первая скульптура Давида Донателло, версия Микеланджело первоначально предназначалась для Флорентийского собора, но вместо этого была помещена в государственное учреждение. В июне 1504 года она была установлена на рингьере Палаццо делла Синьория. Это была большая платформа за пределами Палаццо, где ораторы и правительственные чиновники выступали с речами перед флорентийской публикой. Таким образом, это было политически окрашенное и очень заметное место для скульптуры Давида.
Расположенная на пьедестале и достигающая 17 футов в высоту, эта колоссальная скульптура представляла собой великолепное и внушительное зрелище в общественном пространстве Флоренции. К этому моменту Медичи находились в изгнании всего десять лет. Политическая власть Синьории все еще была нестабильной. Поэтому размещение «Давида» Микеланджело имело ключевое значение для политического заявления. Обращенный в сторону Рима, где Медичи проводили свое изгнание, колосс выступал как символ триумфа над ними.
Хотя все скульптуры Давида были созданы в одном и том же городе в течение ста лет друг от друга и изображают одну и ту же фигуру, каждая из них уникальна. Даже две работы Донателло разительно отличаются друг от друга. То, как художники по-новому подходят к одному и тому же сюжету, делает эту художественную линию особенно захватывающей. Кроме того, они блестяще демонстрируют, как искусство использовалось во Флоренции в качестве политического инструмента. Их форма, среда, иконография, местонахождение и происхождение рассказывают захватывающую историю о мире Ренессанса. Хотя политическая напряженность эпохи Возрождения уже не актуальна для нас сегодня, Давид продолжает оставаться фигурой, символизирующей Флоренцию. Вместо политики скульптуры Давида, особенно гигантское произведение Микеланджело, теперь выступают в качестве икон яркой и захватывающей культурной истории города.
